Страны Латинской Америки после Второй мировой войны претерпели колоссальные изменения и более других стран «третьего мира» продвинулись в модернизации. Это, конечно же, связано с тем, что эти страны раньше других получили независимость. Кроме того, для Латинской Америки модернизация не означала цивилизационного шока: она была частью европейской (западной) цивилизации.
Национал-реформизм
Сразу после войны экономическое положение стран Латинской Америки было весьма благоприятным. Как и после первой мировой войны, они имели накопленные золотовалютные резервы, их доля в мировой торговле увеличилась. К тому времени латифундисты уже в значительной степени утратили свое ведущее положение в большинстве стран Латинской Америки. Их место заняли представители национального капитала, усилившиеся в годы благоприятной экономической конъюнктуры военного времени. Они стремились к упрочению независимости, которая мыслилась тогда как дальнейшее развитие с помощью государства импортзамещающей индустриализации. Вместе с тем, они были сторонниками социальных реформ, большей социальной справедливости. Это политическое течение в послевоенной Латинской Америке назвали национал-реформизмом. В Бразилии такой курс осуществлял вернувшийся в 1951 году к власти Жетулиу Варгас. Одним из самых важных его достижений была национализация нефтяной промышленности. В 1954 году военные потребовали его отставки. И тогда он покончил жизнь самоубийством. В Аргентине политику национал-реформизма проводило правительство Хуана Доминго Перона.
США в этот период были озабочены лишь одним: чтобы СССР не проник в Западное полушарие. Для предотвращения этого упор делался на усиление военно-политического сотрудничества Латинской Америки с США. Был заключен договор о коллективной безопасности (1948 год), создана Организация американских государств (1948 год). Американцы перевооружили местные армии и создали практически новую военную элиту, прошедшую подготовку в США. При этом их мало беспокоило внутреннее положение в странах Латинской Америки, если там не было непосредственной угрозы прихода к власти коммунистов. Хотя руководителям Соединенных Штатов удавалось находить общий язык и с такими деятелями, как Хуан Перон или Варгас с их антиамериканской риторикой, они все же предпочитали более послушных политиков типа Фульхенсио Батисты на Кубе или Анастасио Сомосы в Никарагуа.
Новая полоса развития
Конец 50-х — начало 60-х годов положили начало новой полосе социально-экономического развития Латинской Америки. Ресурсы для проведения импортозамещающей индустриализации были исчерпаны, государственные финансы обременены необходимостью поддерживать громадный государственный сектор экономики. Прорехи в бюджетах возникали и в связи с реализацией амбициозных проектов. Бразилия в 1957 году начала строительство новой столицы вдали от перенаселенного Рио-де-Жанейро. Это был ультрасовременный город, построенный на пустом месте и названный Бразилиа. Он должен был символизировать будущее страны. Мексика добилась права проведения в своей столице — Мехико — Олимпийских игр 1968 года, что заставило полностью реконструировать многомиллионный город. Следствием перенапряжения государственных бюджетов стало начало инфляции, деньги обесценивались; бразильский крузейро «похудел» в 5 раз только за 1961-1964 годы. Повсеместно выросла социальная напряженность.
Два пути развития
Так возникли предпосылки для пересмотра национал-реформизма. В странах Латинской Америки развитие пошло в двух направлениях. В одном случае на гребне массового недовольства к власти приходили левые силы и пытались найти выход из положения на известных уже путях «строительства социализма», т.е. усиления государственного регулирования экономики за счет свертывания рыночных отношений. Так развивались события на Кубе. Партизанская война закончилась в начале 1959 года падением проамериканского режима. Лидер повстанцев — 32-летний Фидель Кастро — возглавил правительство. Поначалу он не был коммунистом. Свою задачу Кастро видел в укреплении независимости Кубы от США. Но натолкнувшись на их сопротивление, он национализировал всю американскую собственность и пошел на сближение с СССР. Москва так дорожила вновь обретенным союзником, что для сохранения власти Кастро пошла даже на риск ядерной войны в 1962 году (Карибский кризис). Сближение с СССР способствовало быстрому превращению Кастро в ревностного коммуниста.
После того, как во время Карибского кризиса лидеры сверхдержав договорились за спиной Кастро, советско-кубинские отношения на время ухудшились. Кастро попытался по примеру Китая тех лет ускорить развитие Кубы, одновременно строя социализм и коммунизм. Это свелось к отмене товарно-денежных отношений, государственные предприятия в промышленности и народные имения (госхозы) в сельском хозяйстве были обязаны обмениваться своей продукцией напрямую. Это вызвало невероятный хаос и привело к параличу экономики. Кастро был вынужден прибегнуть к помощи СССР, чтобы выйти из этого кризиса. С тех пор Кастро стал верным союзником СССР, а Куба — одним из крупнейших его должников.
В стране началось «строительство социализма» по советскому образцу. Вся экономика стала плановой. Экономические связи были переориентированы на СССР. На Кубе сформировался однопартийный режим, а коммунизм стал государственной идеологией, — утвердился тоталитарный социализм. Однако решить экономические проблемы, стоящие перед страной, этому режиму так и не удалось. Отсталость не была преодолена, производство сахара остается, как и ранее, главной отраслью экономики.
Кастро и его соратники верили в то, что революция, начавшись на Кубе, должна переброситься на все страны Латинской Америки. Свой долг они видели в помощи левым силам по всему континенту. Наиболее последовательным сторонником этой идеи был Эрнесто Гевара, прозванный «Че», что означает «дружище».
В Чили попытку «построить социализм» предприняло правительство президента Сальвадора Альенде в 1970—1973 годах, состоявшее из коммунистов и левых социалистов. В отличие от Кастро, Альенде пришел к власти конституционным путем и пытался проводить свой курс в рамках конституционной законности. Каскад преобразований, включая национализацию всей медной промышленности — ведущей отрасли экономики, вызвал в стране настоящий хаос и массовое недовольство. Воспользовавшись этим, генерал Аугусто Пиночет с одобрения США сверг Альенде, который погиб при штурме президентского дворца.
Таким образом, второй путь развития наметился, когда в условиях политической нестабильности, как это было в Чили, к власти приходили военные хунты. В 60—70-х годах такие хунты оказались у власти в Аргентине, Боливии, Бразилии, Гватемале, Гондурасе, Эквадоре. Беспощадно расправляясь с левыми силами, военные хунты по примеру Пиночета отказывались от национал-реформистского курса. Для выхода из экономических трудностей они всячески поощряли ввоз иностранного капитала, ликвидировали все препятствия на пути развития внешней торговли. Это действительно привело к некоторому ускорению развития, но еще более усложнило проблему внешней задолженности. К тому же в большинстве случаев военные хунты не трогали государственный сектор экономики, тяжелым бременем лежавший на бюджете. Это подстегивало инфляцию. При этом устанавливались репрессивные авторитарные режимы, которые были шагом назад по сравнению с национал-реформистскими.
Политика США
США, со своей стороны, после неожиданной победы Кастро также отреагировали на рост социальной напряженности в 50-60-х годах. Президент Кеннеди провозгласил в 1961 году новый курс в отношениях со странами Латинской Америки — «Союз ради прогресса». США предлагали свою помощь в преодолении отсталости, советуя делать упор на социальные реформы. В 70-х годах они фактически поддерживали антидемократические хунты, видя в них залог стабильности и оплот в борьбе против левых сил. США сыграли важную роль в организации, например, переворота в Чили в 1973 году. Радикально изменилась ситуация, когда президентом стал Джимми Картер, заявивший о недопустимости нарушения прав человека. Потеря поддержки США сделала уход военных с политической арены вопросом времени.
Демократическая волна 80-х годов
В 80-х годах, как цепная реакция, началось восстановление демократических режимов: в 1980 году — в Перу, в 1982 — в Боливии, в 1985 — в Бразилии, Гватемале, Гондурасе, Уругвае, в 1989 — в Сальвадоре и Парагвае, в 1990 — в Чили. В настоящее время во всех странах Латинской Америки, кроме Кубы, установился демократический строй, это произошло впервые за всю ее историю. Приход к власти новых демократически избранных правительств не привел, однако, к изменению экономической политики. Они сохранили курс на активное участие своих стран в международном разделении труда, курс на интеграцию в мировую экономику. Новым, пожалуй, является больший упор на развитие рыночных структур экономики, приватизацию государственного сектора. Эта экономическая политика очень напоминает консервативную волну в странах Запада. Причем масштабы приватизации не уступают по масштабам тэтчеровской. Мексика в 1989-1992 годах приватизировала государственную собственность стоимостью 20,2 миллиарда долларов, Аргентина — 9,3, Бразилия — 4,6.
Страны Карибского бассейна
Деколонизация не прошла мимо Америки. Напомним, что почти все острова Карибского моря, кроме Кубы и острова Гаити, были колониальными владениями Англии, Франции и Нидерландов. Большая их часть получила независимость. Это — крошечные, по-преимуществу, островные, государства, население которых состоит из потомков ввезенных сюда негров-рабов. Главные отрасли их экономики — туризм и рыболовство. В отличие от стран Латинской Америки, большая их часть англоязычна, они входят в Британское содружество и продолжают поддерживать традиционные политические и экономические связи с Великобританией.
Кредер А.А. Новейшая история зарубежных стран. 1914-1997